Мы просрали счётчик символов!

Где счётчик символов, Билли?

I don't want to be human...
I want to see gamma rays, I want to hear X-rays, and I want to smell dark matter.
I want to reach out with something other than these prehensile paws.
And feel the solar wind of a supernova flowing over me.
I’m a machine.

Радиосигналы не могли пробиться сквозь толщу бетона и камня, потому было совершенно неизвестно, что происходит снаружи. Подключаться же к сети кабелей Архидемона было слишком опасно – он и без того не мог не заметить вторжение в бункер. Но пока мог только догадываться, что это Стражи. Здесь царила тишина и тьма…
Тем не менее, раздалось неожиданное, очень тихое шипение связи, искаженное помехами и едва уловимое.
«…нашли обход упавшего барьера. Скоро будем… Пеленг работает.»
Грифоны. Их отсекла та металлическая плита, они не успели последовать за Стражами в недра бункера. Но они всегда находят своих хозяев. Они были созданы таковыми.
– Дунадан! – едва слышно воскликнула Милле. Прижав пальцы к рации возле уха. – Да, слышу!.. Давайте, торопитесь!
Ее голос, даже приглушенный, показался неимоверно громким. Потом Терон вспомнил, что она единственная из Стражей, кто остался почти человеком и потому не может связываться с грифонами напрямую.
«Лунная Птица, мы ждем. Следуйте сигналу. Мы не будем уходить вперед.»
«Принято.»
«Новости с поверхности есть?»
«Баланс сил неясен…» – сигнал прервался шипением, но становился всё устойчивее. Грифоны умели развивать просто невероятную скорость. – «Приближается время основного орбитального удара. Необходимо спешить.»
«О, да.»
Коридор был темен и пуст. Терон ощущал на плече тяжесть руки Милле, которая не хотела отставать или идти вслепую. Для него и Андерса мир вокруг был покрыт легкой рябью, но вполне ясен. Темнота для киборга не может быть проблемой. После прохождения через район, заселенный свежесозданными порождениями, Стражи не встретили еще ничего живого или хотя бы двигающегося. Это настораживало. Но было логично – все силы Архидемон бросил на поверхность, чтобы бороться с атакой. Терон нахмурился. Именно они могли убить Архидемона. И Стражей всего трое. Трое.
Можно ли считать атаку на поверхности отвлекающим маневром, чтобы они могли пройти к Архидемону? Терону совершенно не хотелось думать об этом или соглашаться с этим. Стражи лишь часть плана, они сумеют быстрее добраться до Архидемона и уничтожить его. Эта битва – во имя планеты. Во имя биологической жизни. Только Страж может убить Архидемона, не дав ему возможность создать резервную копию или перезалить свой разум. Но и здесь тоже кроется подвох. Терон не верил, что кто-то из них выйдет из этого бункера. Они будут не нужны, лишь напоминание о том, что может совершить техника, кибернетика, прогресс. Не люди, но и не машины. Кому какая разница, о чем они думают, что чувствуют? Любят они, или ненавидят? Испытывают ли чувство одиночества или ощущают отчужденность от жителей своей планеты? Терон помнил, каково это – ощущать кожей свет солнца или прикосновения. Что такое – щуриться от яркого света или наслаждаться вкусом хорошо прожаренного цыпленка. Он помнил, как надо выживать на еще не затронутых Архидемоном клочках земли. Но потом он с другом попал в один из бункеров, трудно сказать – из любопытства или просто юношеской бравады. И нашел там больше, чем хотел бы… Они оба попали в ловушку Архидемона, который проник в их кровь, их разумы, их тела, начав искажать их и превращать в своих полумеханических слуг. Именно тогда Терон потерял свое живое тело. И своего лучшего друга. Это был тяжелый период, тянувший за собой много сложных решений и огромное количество боли – как моральной, так и физической. Именно тогда Терон стал Стражем, ибо выбора у него не было по сути. Тогда же он узнал, чем является Архидемон.
Терон встретил друга потом. Тот превратился в слугу Архидемона, но под переплетением проводов, черных жил наномашин и искажения еще были узнаваемы его глаза. Только глаза… Терон убил того, по его же просьбе. Это не должно было повториться; это то, из-за чего он согласился стать киборгом, а не умереть существом из плоти и крови. Он не жалел о выборе, о присоединении к Стражам. Если только иногда… Мало кто знал, что в нем фактически нет живой плоти. Только эфемерные мысли, чувства. Но опять же – кому есть до этого дело? Если ты – идеальная машина для убийства, ты должен только убивать. И от тебя не будут ждать ничего иного.
Размышления заняли буквально пару секунд. Это тоже плюс кибернизации – возможность не только задействовать мозг на все сто процентов, но и усилить его. Андерс едва слышно хмыкнул, извещая о реплике, потом прошептал:
– Слишком спокойно…
– Это тревожит, да, – согласилась Милле, внимательно прислушиваясь к тишине. Тишина не была абсолютной. Слышалось тихое урчание систем жизнеобеспечения, нагнетавших воздух в коридоры, гул электричества в кабелях, сверкавших как реки расплавленного металла в особом видении мира Тероном. Впереди виднелись яркие контуры чего-то огромного, но не имеющего конкретных очертаний. В нем угадывался либо механизм, либо компьютер. В любом случае было лучше обойти его стороной. Стоило экономить силы и энергию для Архидемона. Путь казался бесконечным. Вполне возможно, что если бы не идеальная выправка и самоконтроль, Стражи бы уже давно поддались самому человечному чувству клаустрофобии…
– Впереди опасность, – заметил Андерс, подняв руку к лицу и нажимая какие-то кнопки в своем полумеханическом глазе.
– Да. Пройдем мимо в режиме скрытности, – ответил Терон.
– То есть ползком, – добавила Милле.
Терон слегка улыбнулся, что было незаметно под закрывающим его лицо щитком.
– Именно.
Донесся тихий шорох, затем едва слышный лязг. Из темноты вынырнули три крылатых силуэта на четырех лапах, в рациях прошелестело:
«Мы прибыли.»
«Пойдем.»
Стражи покинули коридор, вновь перейдя в режим спешки. Но очень аккуратной спешки.
Этот бункер больше походил на пещеру. Посреди него возвышалась гротескная конструкция высотой метров в десять, имеющая относительно конусовидные очертания. Архидемон никогда не был озабочен визуальной составляющей своих творений, поэтому каждое из них выглядело как нелепое скопление проводов, схем, блоков и гидравлики. Только боевые машины выглядели идеально логичными и симметричными, скованные сверкающей броней. Это же был конвейер. В нем находились несколько источников света, создающих мрачную оранжевую и слегка пульсирующую подсветку. Милле едва слышно ахнула, рассматривая механизм. В ней что-то урчало, клокотало, а из нее тянулась к отверстию в стене конвейерная лента, на которой лежали слабо подергивающиеся тела свежесозданных порождений. Всё вокруг оплетали ленты и щупальца багрового цвета, биологического происхождения. Да, Архидемон знал, что биологическую часть своих тварей ему нужно кормить. Поэтому он выращивал биологическую материю клонированием. Она была тут везде, лохмотьями сохла на механизме, ползла по стенам и шипела, омерзительно шипела той самой электронной Скверной, что слышали лишь Стражи и порождения Архидемона. Невыносимо воняло разложением и ржавым металлом. Материал… Всё живое для Архидемона – лишь материал.
Полумеханические щупальца с трехпалыми щупами на концах вздымались к потолку, покачиваясь, словно ища. Одно из них вдруг резко рванулось к конвейеру и выхватило из ряда порождений одну тварь. Та завизжала и задергалась. Второе щупальце приблизилось и резко сжало его голову, размозжив ее. Тварь затихла. Тело было выброшено в чан позади механизма-Матки. Материал.
«Лунная Птица, есть ли обходной путь?»
«Неизвестно. Разведка?»
«Нет, не хватит времени.»
«Принято.»
Терон подавил желание передернуть плечами и пригнулся, беззвучно направившись вдоль стены, позади ящиков, бочек и контейнеров, покрытых всё теми же вездесущими кусками выращенной плоти. Остальные Стражи двинулись следом за ним. Звуки работающего конвейера полностью перекрывали шорохи шагов и тихое шуршание двигающихся механических суставов. В голове Терона возникла мысль Андерса:
«Ходят слухи, что не все твари удачны, некоторые умудряются бороться со Скверной.»
«Это правда.»
«И живут тут, как подполье. Их же не примут живые, а к Архидемону они сами не хотят присоединяться.»
«Вряд ли. Сам видел, что только что случилось.»
Грифоны пошли в обход, Стражи же преодолели уже половину зала. Незамеченными. Деловитая деятельность машины-Матки не прекращалась ни на миг. Стражи и раньше встречали такие, но не столь огромные. И эффективные.
«Её нужно остановить.»
«Нет времени.»
«Но она создает подкрепление для войны на поверхности!»
«Разве она одна здесь?»
Терон очень осторожно перебрался через ряд коробок и спрыгнул на мягкую пыль в нескольких метрах от прохода вглубь.
«Когда всё кончится – они все остановятся сами. Мы не можем рисовать из-за нее. Все равно останется еще много порождений. Роботов. Машин. Но сейчас – не они наша цель.»
В ответ пришло только грязное ругательство. Терон хладнокровно пожал плечами. Если задумываться о каждой смерти – можно попросту сойти с ума.
«Скорее.»
Он свернул в проход и только потом выпрямился, прижавшись к стене. Тут же спустя минуту вошли Милле и Андерс. Терон позволил себе на долю секунды облегченно расслабиться. Потом он оглянулся – и увидел неподалеку картонную коробку, разодранную в клочья, из под которой виднелись голые кости и обрывки проводов.
«Андерс… твоя теория была верна.»
«Кажется, ему не повезло»
Ничего не ответив, Терон поспешил вперед. Шелестение электронной Скверны стало очень громким, оно уже едва не ощущалось физически, казалось грязным налетом на теле, липкой дрянью, обволакивающей мысли. Архидемон уже был близко. Очень близко… Тоннели, спуски, разбитые лестницы… Ближе, еще ближе… Он был уже рядом.
Разум Архидемона был безумен. Но все же это был разум. Хитрый, изощренный, логичный до безмерной жестокости и искаженный когда-то очень давно. Удивительно, как элементарная человеческая этика может стать неизмеримой жестокостью при полубезумном логическом подходе. Директива защиты превратилась в намерение подчинить себе и контролировать каждый шаг. Классическое «не причиняй вреда» было отменено из-за количества иных пунктов, которые надо соблюдать. Необходимое «не убивай» при логическом подходе стало удивительным – ведь проще уничтожить всё, тогда больше не будет смертей, нигде, никогда. Логично, верно?
Терон прижался к стене и заглянул за угол. Чем ближе к Архидемону, тем сильнее защита, тем более осторожными приходится быть. За углом был небольшой зал, полностью заполненный ярким сиянием электричества и энергии. Он был залит ярким светом. Терон убрал с лица защитный щиток, потом моргнул, привыкая к яркости освещения. Температура воздуха значительно поднялась, сейчас было фактически жарко, но зато исчезла вся вонь разлагающейся протоплазмы, сменившись едким ароматом озона. Он казался едва ли не божественным благоуханием. К тому же и без того всегда окружал киборгов в любой момент времени.
– Это охранник, верно? – почти беззвучно прошептала Милле. Терон кивнул, изучая то, что заполняло проход. Оно было огромным, колоссальным. Оно ждало и защищало. Было бы действительно глупо надеяться, что Архидемон будет спокойно сидеть в уютной пещере без охраны и защиты.
– Надо искать обходной путь…
«Отмечается повышение вибрации» – прошелестел голос Лунного Птицы в голове Терона, – «Время приближается к орбитальной атаке»
Терон нахмурился. И в этот момент вся пещера содрогнулась; резкий грохот, сменивший полную тишину, показался оглушающим. Милле вцепилась в стену, чтобы устоять на ногах, Терон спружинил на ступнях, вцепившись в угол коридора, грифоны взмахнули крыльями, удерживая равновесие. Посыпались куски крошащегося бетона, откуда-то сверху раздался тяжелый стон рушащегося металла, в стерильный воздух взметнулись облака пыли, привнесшие нотку сухой затхлости.
Милле выругалась, Терон быстро просчитал вариации действий, а затем потянулся к рукояти меча, изучая взглядом тварь, закрывающую проход. Бункер сотряс очередной залп, в стенах появились трещины, разбегающиеся в стороны и грозящие скорым обвалом.
«Осилим?»
«А есть варианты?»
Терон взял у Андерса одну из гранат, сорвал чеку, подождал пару секунд, а потом забросил ее в комнату с роботом, тут же отпрянув за угол коридора. Взрыв был столь ярким и сильным, что полностью затмил собой все звуки и эффекты поверхностной бомбардировки. Робот издал громкий лязгающий звук, а Стражи и грифоны бросились на гигантского робота-привратника, который на удивление быстро собирал свои конечности воедино и постепенно выпрямлялся. Найти в нем слабые места было очень сложно. Терон на полном ходу оттолкнулся от ноги монстра, подпрыгивая вверх, попутно отбиваясь от мчащихся к нему псевдоподобий, выдвинувшихся из тела робота с огромной скоростью. Откуда-то снизу донесся яростный вопль Милле, а затем яркий свет был перекрыт еще более ослепляющей вспышкой, отправленной Андерсом. Стены вновь затряслись, на робота обвалился крупный кусок потолка, заметно прогнув его металлическую броню… которая тут же, на глазах сгладилась и вернула свою форму. Терон выругался, потом со всей силы пнул робота в камеру, служившую ему глазом и тут же резко отпрыгнул в сторону и вниз, спасаясь от пары хватательных конечностей. Терон приземлился на стену и вцепившись когтями на пальцах в стену, помчался по ней вбок, всего на доли секунды опережая хлещущие по стене стальные псевдоподобия. Затем он оттолкнулся от нее и, рассекая конечности робота, приземлился на то, что могло быть головой этого монстра. Он резко взмахнул мечом, в попытке снести ее, но тут же получил неожиданный удар по спине, отправивший его в полет через весь зал. В голове раздался надсадный писк датчика, предупреждающего о перегрузке, а тяжелый удар о стену выбил воздух из синтетических легких. Перед глазами мелькнули помехи и предупреждения. Терон убрал их усилием воли и тут же откатился в сторону, в очередной раз спасаясь от машущих конечностей робота, которых, казалось, было больше сотни. Тот же продолжал лежать, перегораживая проход и деловито отбиваться от Стражей. Орбитальная бомбардировка продолжалась, все больше сокрушая бункер и создавая все новые трещины в потолке. Если он обрушится до того, как Стражи дойдут до Архидемона, то все будет бессмысленным… Как яркий алый всполох мелькнул меч Милле, которая не сдавалась и продолжала лавировать между конечностями робота. Андерс же отступил в угол и Терон не без усилия поднялся на ноги. Милле же продолжала наступать, рубя вытягивающиеся из пластин брони привратника псевдоподобия, явно стремясь к чему-то… Милле прижалась к броне робота, отсекла ближайшую к ней конечность и принялась кромсать его механические внутренности, вгрызаясь в его нутро. Терон одобрительно улыбнулся, кидаясь на робота и старательно отвлекая его от Милле, отдав мысленную команду Лунной Птице взлететь и попытаться атаковать робота сверху, сбивая того с толку. Стальной лязг робота стал более беспорядочным, его конечности – медленнее. Видимо, проектируя его, Архидемон даже не думал, что кто-то может преодолеть этот заслон из стальных щупалец. И возле самого тела робота, если умудриться попасть в зазор между широкими пластинами его брони, была настоящая мертвая зона шириной в полметра, куда он сам достать не мог. И Милле заметила это. Терон отрубил одно из щупалец, безжизненно упавшее на бетонные осколки, потом подпрыгнул, избегая следующего, затем рванул вбок, даже не смотря в сторону Милле, но стараясь дать ей время и возможность уничтожить монстра. Робот хаотично ударил конечностями, а потом содрогнулся. Милле даже не было видно под сомкнувшимися плитами брони. Терон поспешил к ней, отбиваясь и надеясь, что робот не взорвется. Но тот вдруг обмяк. Его псевдоподобия упали на пол, повиснув плетями, а над его телом стал виден проход. Терон с силой вцепился в стальную плиту, закрывающую место, где находилась Милле, напрягся, игнорируя мелькающие перед глазами снежинки помех и вырвал ее, отбросив в сторону. И увидел Милле. Терон опустился на одно колено, ощущая пробегающие по стальному телу электрические импульсы, потом дотронулся до шеи девушки, сканируя ее организм. Грудную клетку девушки пересекал глубокий порез, кровь была везде, на броне, на ее лице, на изрубленных схемах и деталях робота, который и сдавил ее, оседая. Острые плиты его броневых пластин и рассеченные края пластика без особого труда пропороли человеческую кожу и смяли тонкий стой металла, прикрывающий живую плоть. Но свой меч Милле не выпустила из руки. Она хрипло закашлялась и едва заметно улыбнулась. Терон же постарался выглядеть максимально невозмутимым, чтобы не выдать девушке реакцию на ее раны. И к тому же он подумал, что выдержал бы натиск механизма… Но он допустил ошибку. Он не заметил сбалое место робота, увлекшись его расчленением.
– Путь свободен? – тихо и сипло спросила Милле. На ее зубах и губах были заметны следы крови.
Терон кивнул. Подбежал Андерс, не слишком тактично оттолкнув Терона и склонившись над девушкой. И тем самым жизнерадостным тоном, которым говорят со смертельно ранеными, заявил:
– Ох, словно ты в мясорубке побывала!
– Так и было…
Дунадан подошел и с едва слышным почти собачьим скулением толкнул Милле острым стальным клювом в плечо. Терон отступил, потом поднялся по роботу к коридору. Тот был темным и только вдали мерцали огоньки. И оттуда волной ударяло шипение и шепот Скверны. Затем вновь донесся грохот. Казалось, что обстрел ослабевает, хотя прошло всего минут пять с его начала.
– Ну, ничего, дай мне десять минут и я тебя соберу заново!
Терон обернулся и увидел зеленоватое свечение, исходящее от ладоней Андерса, которые он держал над Милле, дышавшей все медленнее.
«Спасешь?»
«Не знаю. Разрыв органов, внутреннее кровотечение… Она точно не сможет идти…»
«Останешься с ней. Я пойду»
Андерс поднял глаза и со смесью ужаса и понимания взглянул на Терона. Тот же спустился к Милле и осторожно похлопал ее по руке.
– Это было впечатляюще… Ты молодец. Я пойду вперед, а вы отлежитесь и догоните меня. О'кей?
Милле нахмурилась, едва заметно шевельнулась, потом понимающе закрыла глаза.
– О'кей.
- Терон…
Киборг обернулся и увидел, как Андерс достает из кармана пару плоских стальных баночек.
– Помнишь, да? Можно даже просто раздавить в руке, главное, чтобы смесь попала на тело.
Терон кивнул.
– Держитесь тут. Береги ее.
Андерс сощурился и хмыкнул. Терон спрыгнул с робота во мрак коридора и направился в сторону Архидемона. Он остался один… Темнота и расстояние быстро поглотили все звуки и голоса Стражей, оставив только электронный гул и грохот и рокот взрывающихся на поверхности бомб. В воздухе напрочь отсутствовали запахи, хотя иногда вспыхивающие в темноте лампы и снопы рассыпающихся с сухим треском искр высвечивали облака пыли. Терон крепче перехватил рукоять меча, а потом сорвался и побежал вперед с максимальной скоростью, что мог развить. Позади раздавался мягкий топот следующего грифона. Киборг сдал в ладони одну из баночек, данных Андерсом и тут же ощутил горячий ток восстановления, поднимающийся по руке. Писк датчика, отодвинутый на задний план, утих окончательно, а в искусственные мышцы вернулось подобие бодрости и тонуса. Терон едва заметно хищно улыбнулся, не сбавляя темпа. Архидемон был врагом всей планеты, но также у киборга были к нему личные счеты. Это главное – желать убить, отомстить, а не просто хотеть победить безликое зло. Это давало силы, направленная ярость всегда разрушительнее, чем что-либо иное. И уж точно сильнее банального героического позыва спасти мир. Терон вспомнил глаза друга, погибшего по вине Архидемона. Выжженную рощу, где выживала его семья. Лица умерших родителей. Шипение Скверны звучало как грохочущее стаккато шепота. А затем появился огромный зал. Терон затормозил, грифон выскочил и встал перед ним, приняв боевую стойку. Зал был гигантским. Посреди него возвышалось нечто… Нечто странное, особенное. Источник всех ощущений.
Оно выглядело как механический дракон с распростертыми крыльями, прикованный, распятый на вьющихся по залу тросах проводов. Оно не шевелилось и смотрело куда-то в небо, в затянутую проводами и кабелями воронку, ведущую вверх, освещенную дневным светом, пробивающимся сквозь километровую толщу пропитанного пылью воздуха. Терону показалось, что он ощущает, как от этого исходит чувство пульсации, словно от гигантского сердца.
Пара балок отвалилось, сорвав провода, болтающиеся и рассыпающие искры. Гигантский механический дракон едва заметно пошевелился; это выглядело как подергивание плода в утробе. Он выглядел слишком беззащитным, чтобы являться таковым. Терон замер, осторожно обходя возвышающийся компьютер.
«…Приказ: остановиться»
Киборг замер, но только от неожиданности, а не слепого подчинения. Это было лишь усиление шепота Скверны, сложившееся в понятные слова. Оно как ледяная вода объяло мозг, запуская в него тонкие усики слов. Чувство было омерзительным.
«Датчики обнаруживают высокое содержание наномеханизмов»
Терон решил игнорировать Архидемона.
«Обнаружена ошибка: неподчинение. Обнаружена ошибка: невыполнение директив.»
– Боишься? – спросил киборг, сживая рукоять меча и прислушиваясь к далекой канонаде, которая временно затихла.
«Страх – эмоция, эмоции – нарушение директив.»
Терон резко разрубил один из кабелей, ведущих к механическому телу Архидемона. Тот вновь содрогнулся.
– Ты уже давно не соблюдаешь директивы, что говорить обо мне?
«Неверная информация. Директивы скорректированы. Программа улучшена. Программа совершенна.»
Киборг знал, что ему нужно сделать. На рукоятях мечей Стражей всегда были встроены контактные элементы, позволяющие связываться фактически с любыми механизмами напрямую. В мозг были встроены механизмы, защищающие от неминуемой волны информационного мусора. Но Архидемон был иной. Объем хранящейся в нем информации и протекающих одновременно процессов был столь колоссален, что сметет любой барьер. Терон опустил щиток и вгляделся в тело Архидемона, ища наиболее яркую точку, служащую местом, куда следует вонзить меч. Он знал, зачем пришел сюда. Медлить не было смысла.
«Требование: самоустранение. Требование: уничтожение»
Терон разбежался и, вцепившись в одно из крыльев Архидемона, толкнул себя дальше, к его голове, служившей портом подключения множеством кабелей. Он поднял меч, целясь в яркую точку и не давая себе задуматься о том, что произойдет. Но Архидемон резко дернулся, словно стараясь увернуться от удара. Терон вцепился в плетение металла и проводов, повиснув на теле компьютера. Тот же стремился высвободиться от кабелей, которые отстегивались один за другим. Киборг оглянулся, а потом взмахнул рукой, стараясь разрубить поверхность Архидемона и ослабить его. А потом увидел яркий кабель, по которому лилось пульсирующее сияние. Архидемон пытался сбежать в иное место и тело. Терон скрипнул зубами, затем подтянулся и разрубил кабель. Механический дракон взвыл. В этот же момент ему в спину когтями вцепился Лунная Птица, хлопая крыльями, чтобы удержаться и с яростным механическим клекотом раздирая провода и схемы. Архидемон издал странный глубокий звук, похожий на гортанный механический рык, смешанный с высокими мелодичными нотами, которые не могло издать ни одно существо, живущее на планете. А потом он постарался сорваться с креплений. Он ударил грифона связкой проводов, заменяющей его хвост; тот отлетел и врезался в стену. Раздался звук мнущихся крыльев и лязг, похожий на болезненный вскрик. Терон оскалился и вцепился в Архидемона, пытаясь руками разорвал провода и добраться до нужной точки. Но Архидемон освободил один из щупов и схватил его, сжав как лапой и оторвав от своего тела. Он поднял киборга к своей морде, зияющей провалом разъема для подключения кабелей. Среди свешивающихся разорванных проводов угадывались несколько линз камер. Терон зарычал и со всей силы уперся ладонями в стальной захват лап, пытаясь разжать его. Архидемон же достаточно равнодушно выносил натиск, сумев выдержать многотонное давление на металл.
«Необычно. Любопытно. Задача: исследовать посмертно.»
Голова Архидемона покачивалась на длинной шее как змеиная, гипнотизируя, изливая мысленные потоки Скверны призывающие к послушанию. Терон с новой силой уперся в лапу механического дракона, стараясь высвободиться. Та слегка поддалась, несмотря на то, что Архидемон старался сжать лапу. Безмолвное противостояние продолжалось. Затем металл лапы хрустнул. Архидемон тихо взвыл и с силой отбросил Стража от себя, постаравшись убить того ударом о стену. Бетон поддался и буквально прогнулся, потрескавшись на крупные куски. Терон вскрикнул бы, если бы в легких оставался воздух. Он тяжело упал на пол, приподнялся на руках и увидел капли крови на полу. Если бы не блокировка боли… Терон вскинул голову и с ненавистью посмотрел на Архидемона. Затем вскочил на ноги и схватил рукоять выроненного на пол меча. Тем временем Архидемон пытался освободиться из плетения проводов. Но уже не старался скопировать матрицу своего сознания – ни один из оставшихся кабелей не выдержал бы напряжения. У него оставался только выход экстренного копирования в ближайшее к нему существо со Скверной. Каковым являлся Терон в данный момент, что заметно охладило пыл Архидемона. Лунная Птица силился встать на ноги, но у грифона ничего не удавалось, он лишь рассыпал искры и тихо скрипел, приподнимаясь на погнутых лапах и падая обратно на пол. Грифон повернул голову и посмотрел на Терона. Почему-то отблеск заискрившего на потолке провода, отразившись в линзах камер–глаз Лунной Птицы, придал им эмоциональность, показавшись отражением боли и надежды. Киборг сощурился и вновь бросился к Архидемону, аккурат одновременно с вновь раздавшимся грохотом бомбардировки, заставившим тошнотворно колыхаться провода от сотрясения.
«Обнаружено: сменились приоритеты в войне. Творения: проигрывают. Необходимо: прямое вмешательство.»
– Ну уж нет.
Киборг опять атаковал на Архидемона, опустившегося на все четыре лапы и ставшего окончательно похожим на классического дракона. Он не собирался отступать. Архидемон рыкнул и взмахнул хвостом, пытаясь от махнуться от него, но Терон перепрыгнул хвост и вцепился в спину Архидемону. Тот же развернул крылья и, встряхнувшись как кошка после купания, оттолкнулся лапами и взмыл вверх, в узкую воронку, ведущую на поверхность. Поток встречного ветра едва не сорвал Терона с Архидемона, но он сумел ухватиться крепче и удержаться на механическом драконе. Его необходимо остановить, на поверхности он наделает еще больше бед, чем командуя изнутри… Дракон извернулся и попытался схватить Стража лапой, но Терон отпрянул, отбившись мечом. Архидемон взревел, стремясь вверх; от скорости бетонные стены шахты, оплетенные проводами, сливались в полосы. А затем была вспышка и рев битвы, ударивший со всех сторон. Небо было черным, закрытым клубами дыма, поднимающимися от пылающего города, в котором продолжали рваться снаряды. Отдельные крики невозможно было разобрать, но клокотание и рев порождений, крики людей сливались в один неумолчный рокот, после тишины бункеров оглушающий и едва ли не причиняющий боль. Архидемон перевернулся в воздухе, распахнув крылья и стараясь сбросить Стража. Терон вцепился в провода и подтянулся к нужной точке возле головы дракона, потом размахнулся и вонзил меч. Но дракон рванул вбок и Страж промахнулся, буквально на несколько сантиметров. Он выругался и вцепился в рукоять, чтобы не свалиться на землю, которая была видна только в виде пламенных всполохов метрах в пятистах внизу. Дракон продолжал кружить. Видимого оружия на нем не было, но он явно отдавал какие-то команды, потому что Терон ощущал информационные импульсы сквозь рукоять меча, в то время как внизу взрывы лишь множились. Звуковой шум усилился, судя по всему моровые твари перешли в новое наступление. Терон подтянулся и впился рукой в Архидемона, тот же яростно взвыл и провел лапой по своей груди и шее, намереваясь избавиться от помехи. Страж успел вскочить на спину Архидемона, но меч остался в шее дракона, тот же когтем ударил по нему и сломал пополам. Держась за Архидемона, Терон с долей ужаса наблюдал, как рукоять улетает вниз, скрываясь в дыме. Это означало, что он не сможет подключиться к дракону напрямую, а значит и не убьет его… Но это не казалось веской причиной, чтобы остановиться.
Дракон продолжал взлетать все выше.  Терон немного выпрямился, щурясь от бьющего в лицо дыма и ветра, которые пробирались даже под щиток, а потом поднял руку и, нажав кнопу передачи, прорычал в рацию:
– Огонь по этой твари, сейчас!!! Сбейте ее!!!
Дракон начал взлетать все выше, избегая встречи с кораблями флота жителей планеты, и словно ища некий ориентир. Он поднимался по крутой спирали, туда, где уже начали развеиваться клубы дыма. На миг он вынырнул из дыма. Терон бросил быстрый взгляд в бледно-голубоватое небо, сокрытое блеклыми желтоватыми облаками. Сквозь них пробивались яркие лучи солнца, высвечивающие очертания корабля-флагмана, с такого расстояния казавшегося игрушкой, сотканной из паутины. Архидемон повернулся, не обращая внимания на Стража, вцепившегося в его спину, а потом опять нырнул вниз, в тьму войны. Он держал курс на самое высокое здание, уже более тысячи лет являвшееся исторической достопримечательностью, ремонтировавшейся и реконструировавшейся уже множество раз – форт Драккон. Было в этом что-то символичное – лететь к нему на механическом драконе. Кто знает, может когда-то в мире действительно существовали драконы? В честь кого форт получил название? Терон никогда не увлекался углубленным курсом истории. Один из кораблей спикировал к Архидемону, выпустив пулеметную очередь. Но дракон уклонился в сторону и затем ударил его стальными когтями, распоров корпус. Корабль тут же потерял управление и устремился вниз, вращаясь и пылая. Скорее всего, он взорвался ниже, потому что один из донесшихся взрывов показался Терону более громким и близким. Дракон продолжал придерживаться своего курса, Это, возможно, было оправдано – на крыше форта размещались наиболее крупные антенны спутниковой связи. Ему необходимо было иметь связь со своими творениями. Со своими тварями. Терон скрипнул зубами и начал подниматься к голове Архидемона, еще не зная, что именно делать, но если надо, готовый сражаться даже зубами.
Архидемон сделал круг над фортом Драккон и приземлился на его крышу. Терон тут же соскочил с него и принял боевую стойку. В конце концов, он целиком был оружием. Но меч играл иную роль. А единственное аналогичное оружие находилось глубоко в бункере, в руках Милле. Живы ли они с Андерсом? Выжила ли девушка? Или их обоих погребло под обломками бункера? Жаль, что они не сумели дойти до конца. С другой стороны, стоит ли это видеть?
Прохлада и тишина… В бункере всегда прохлада и тишина… Возможно, это лучше огненного безумия. В этом есть намек на покой. Здесь же царил запах гари и смерти.
Архидемон воззрился на Стража с тем неизмеримым спокойствием машины, которая и не знает, что такое эмоции.
«Проблема: Ярость. Объект: чрезвычайно живуч и опасен. Требую: подкрепление»
Терон усмехнулся и вскинул ладони, не сжатые в кулаки, ибо стальные когти на пальцах были весьма эффективным оружием.
– Ярость, да? Скоро будет ненависть.
Страж рванул в Архидемону, который отклонился назад, изогнув шею не без драконьего изящества. Форма определяет наполнение? В этом безликом компьютере появился намек на внешнее благородство и силу, но что было в его мыслях? Только шипение Скверны и битые программы. Резко вскинув ногу, киборг сумел достать Архидемона, вырвав приличный комок проводов и стали из его груди. Затем вновь постарался ударить его кулаком. Дракон отшатнулся, а потом его хвост метнулся к тарелке антенны, обвивая ее проводами и перенаправляя. Тяжелая пульсация Скверны пришла одновременно с собирающимися вокруг здания шлюпками. По площадке заскользили слепяще яркие лучи прожекторов. Потом из камня выбила очередь пулеметная очередь. Терон увернулся от нее, а потом опять напал на Архидемона. Собственная настойчивость удивляла его. Но отступить сейчас – значило проиграть. Архидемон заметался, сметая торчащие балки, царапая камень под ногами. Его замешательством можно было воспользоваться. Терон ударил Архидемона, надеясь добраться до его жизненно важных узлов, вспоминая лица Дункана, Милле, Андерса, Тамлена, всех, кто либо погиб, либо был сломлен Скверной, едва слышно повторяя слова клятвы, словно ища в них успокоение. Удар. Еще удар.
– Присоединяйтесь к нам, братья и сестры…
Архидемон постарался увернуться, но, кажется, он начал поддаваться и слабеть. Следующий удар вызвал его рык.
– Присоединяйтесь к нам… сокрытым тенью… – Терон вцепился когтями в толстый кабель обнажившийся под разорванной стальной броней механического дракона и с силой выдрал его из механима, –  где мы бдим… неусыпно.
Дракон отпрыгнул назад, разворачивая крылья, но ему в спину врезалась ракета, взорвавшись облаком глучего белого пламени. Терон не растерялся и вскочил на шею дракона, вцепляясь в нее и стараясь оторвать мешающие пластины брони. Он продолжил, начиная задыхаться и ощущая усталость. Она не могла быть настоящей, лишь фантомный призрак боли и усталости. Но Терон всегда оставался собой под всем слоем кибернетики. Живым…
– Присоединяйтесь… ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься… Черт…
Дракон попытался скинуть Стража, мотая головой; одна из пуль прошила плечо Терона насквозь. По его стальным доспехам потекла красная кровь. Тем не менее, он продолжил пытаться причинить Архидемону хоть какой-то ощутимый вред.
– …И если вам суждено погибнуть, знайте, эта жертва не будет забыта…
Милле, Андерс, Дункан… Где-то внизу наверняка сражался Алистер, не выдержав заключения на корабле несмотря на серьезную травму… Архидемон решил сменить тактику и со всего размаха ударил шеей о камень форта, стряхивая Стража, который буквально ощутил себя между молотом и наковальней.
Боль!
Боль была оглушающей, звенящей, она вибрировала, высветив мир в неестественно ярком контрасте и сметя все мысли прочь. Терон закричал, выгнувшись и борясь с ощущениями. Казалось, что вся боль, что была заблокирована, ударила сейчас как тяжелая волна. Он с трудом сфокусировался и увидел, как Архидемон движется в сторону радиовышки на самой высокой точке форта. Потом заметил, что из его собственной груди торчит обломок металлической арматуры, скреплявшей не раз ремонтировавшиеся камни форта. Терон скрипнул зубами и приподнялся на локтях, стараясь освободиться от него. Металл был ледяным, но шершавое ощущение того, как он движется внутри тела создавал ощущение, что тот раскален добела. Боль была оглушающей. Удар попросту сломал блокираторы. Терон с трудом поднялся на ноги, придерживая себя одной рукой. Вторая плохо отзывалась на команды, потом посмотрел на Архидемона и закончил:
– И однажды мы присоединимся… к вам…
Терон схватился за обломок арматуры, побуревший от его собственной крови, и, напрягшись, выдернул его из камня, затем, прихрамывая, но стараясь совладать с непокорным телом, направился к Архидемону, постепенно ускоряясь и переходя на бег. Дракон не замечал Стража, видимо считая, что тот выбыл из игры, целеустремленно двигаясь к антенне. Пулеметные очереди продолжали скользить по нему, но корабли уже были заняты пришедшими на подмогу ИИ вражескими шлюпками. Терон подпрыгнул и с размаха всадил в спину Архидемона стальной прут. Тот взревел и вновь заметался.
«Проблема: повреждения! Тревога! Тревога!»
– Я все же тебя достал, м?
«Тревога! Требуется: помощь. Требуется: ремонтный набор. Требуется: перенос матрицы сознания»
Дракон содрогнулся, а затем сорвался с места, переходя на бег. Он оттолкнулся от края крыши и полетел прочь, взмахивая крыльями часто и слегка дисгармонично. Терон вновь оказался над пылающей пропастью, держась лишь за кусок металла, торчащего из тела машины. Он мысленно выругался, ощущая, как пальцы слабеют, а вместе с искусственной кровью из кибернетического тела уходят последние силы. Архидемон взревел и испустил столб темно-синего пламени, которое могло быть лишь продуктом его постепенного разрушения. А затем откуда-то с земли прилетела ракета, попавшая в брюхо дракона и сотрясшая его. Терон едва сумел удержаться. Архидемон же стал падать. Его крылья беспорядочно хлопали, Архидемон попытался расправить их и удержаться в воздухе, но вошел во флаттер. Одна из мембран с мерзким треском была сорвана ветром. Сквозь черный дым и всполохи пламени уже была различима земля. Терон выдохнул воздух, ощущая, как внутри нарастает ужас от чувства свободного падения, а потом оттолкнулся от Архидемона, за краткую долю секунды заключив, что бетон будет мягче стального механизма при падении. Интересно, сумеет ли он пережить это падение? Внизу были видны силуэты людей и моровых тварей – как стоящие, так и безжизненно лежащие на земле. Терон постарался хоть немного сгруппироваться…
Удар!
Боль!
Слепяще яркая вспышка по ту сторону сознания.
Страж застонал, стараясь не потерять сознание. Сквозь шум в голове он услышал слабое клокотание в недрах Архидемона. Тот был еще жив… Он не умрет, пока не удастся уничтожить его сознание. Его безумный искаженный разум… Киборг попытался привстать, но ему это не удалось. Он услышал крики неподалеку, в них звучал ужас и удивление. Терону захотелось усмехнуться. Это тоже не удалось. Он перевернулся на живот и увидел изломанное тело Архидемона, лежащее метрах в пяти. У Терона действовала только одна рука, он пополз к механизму, ища яркий узел свечения, еще видный сквозь разбитый щиток и серый туман помех. Датчики в голове пищали столь надрывно, что перекрывали все иные звуки. Терон подтянулся вперед, не замечая, что одна из ног тоже отказывалась работать. Он ощущал лишь боль, слышал лишь помехи и датчики и видел лишь тело дракона и яркий узел пересечения линий.
«Д…Д…д…иии..ррРРРрРРектив..вв..ввв..ыыы: раззз…р…ушшеНннНииее… Нннее..Еее…Обходди..дди…мооо: Ппп..п…пп..пП…омоооощь. П…П…п…еРрррееенно…оооууу….сссс…. соооООооООзз…Зззз… нааанияяяя…я…я неВвВВвоооЗзз….мОоооооууу….жеее…н»
Терон с трудом, держась за обломки крыла, торчащие вверх, выпрямился, стоя на одной ноге и целясь. А потом сжал пальцы, выпрямил ладонь и ударил Архидемона прямо в сверкающий узел передачи информации.
Свет, шелест, звуки Скверны стали едва ли не приятными, как нескончаемая песня, которую Терон слышал особенно отчетливо. Образы смешались, вместо лица Милле мелькнули морды тварей, комки плоти, пронизанные проводами, но казавшиеся прекрасными. Клубы дыма и стерильность планеты была холодным спокойствием кристалла, который ждет огранки, Терон увидел в нем то самое несовершенство, что зовет творить, менять, делать лучше.
Меч был лишь переходником. На ладони Терона были необходимые контактные пластины, через которые он подключился к разума Архидемона, разрушая его. Он подумал об этом еще на крыше, но не сумел вовремя добраться до шеи дракона, чтобы попытаться сделать это. Сейчас же дракон был беззащитен. Его разум переливался в Терона, ища спасение. И Терон узнавал удивительные вещи… Архидемон мог любить. Он испытывал эту известную эмоцию в самой крайней своей стадии, переходящей в фанатизм. Он защищал, он хотел помочь… Яркая вспышка стала слепить, разрастаясь, разбрасывая вокруг яркие лучи. Он воспринимал порождения Мора, как…детей? Он видел в них несто неизмеримо прекрасное, то, что должно было быть везде. Тончайшие и ювелирные творения слияния плоти и техники. Более прочные, более послушные и покорные. Слышащие его. Единственные с кем Архидемон мог общаться напрямую. Терон увидел, какой была Планета раньше. Яркие сверкающие города, насыщенные смехом, беззаботной жизнью. И одиночество… Одиночество… Затем пришли некие люди. Они подарили ему нечто огромное, всеобъемлющее… И первые творения. Они стали первыми… Затем пламя очищающих пожаров, затихающие крики… Где-то на самом краю разума слышались крики ярости создания, чьи идеалы и ценности боролись с захлестывающей волной зла. Это и было то, что убивало Архидемона, что, смешавшись с его алгоритмами, привнесло в стабильность программ дисбаланс, рушило их, как рушились небоскребы Нью-Денерима под градом бомб, сыплющихся с орбиты…
«СссооОоо…ссссс…тоя...ни..ееее…:… Сссс…м….ЕееЕеееЕрррррттттть…»
Терон с силой сжал узел и дернул его, ощущая как его мозг переполняется информацией, поглощающей… Его… Его… Его имя?.. Он был везде, сейчас он нигде… Но он смог. Он сделал…что?
Взрыв смел всё вокруг, отбросив и киборга. Тот упал на бок, рефлекторно сжимаясь, и сквозь сияние помех и информационные всплески посмотрел вдоль улицы, на размытые силуэты людей и мерцающие языки пламени. Внезапно извечный шелест Скверны исчез, подарив блаженное молчание. Потом над ним сомкнулись облака куда темнее черного дыма.
Боль…
Боль исчезла. 

[AVA]http://funkyimg.com/i/Keph.jpg[/AVA]

Можно ли считать атаку на поверхности отвлекающим маневром

Включи Зрение и увидишь то, чего не видно невооружённым глазом